Черноголовина Г.В.

Галина Васильевна Черноголовина

В нашем городе жил замечательный человек с интересным и богатым жизненным и творческим путем, член Союза писателей России Галина Васильевна Черноголовина. Она известна как поэт, публицист, редактор журналов, автор книг для детей, повестей и романов о жизни тружеников целинных земель, исторических произведений.

Галина Черноголовина родилась в 1929 году в селе Знаменском Омской области. После окончания Хабаровского педагогического института преподавала русский язык и литературу в школе.
Потребность писать жила в ней всегда с тех пор, как научилась читать. Стихи ее публиковались в газете «Молодой дальневосточник», журнале «Дальний Восток». По совету писателя А.И.Алдан-Семенова начала работать над прозой.
Первая книга «Цветы голубики» вышла в Хабаровском книжном издательстве в 1960 году. К тому времени Галина Васильевна уже несколько лет работала в детской редакции Хабаровского радио. 
Большое влияние на литературную судьбу Г.Черноголовиной оказала встреча с директором издательства «Детская литература» К.Ф.Пискуновым, который сказал: «Если для детей будете писать так же серьезно, как для взрослых, - станете хорошим детским писателем». Эти слова запомнились и стали руководством к действию. В 1962 году у нее выходит сразу три книжки. Уже первыми своими книгами Г.Черноголовина доказала, что может увлекательно и доступно говорить с детьми о таких высоких нравственных категориях, как честность, сострадание и милосердие, бережное отношение к природе.
Повесть «Свеча за красным стеклом» открыла Галину Черноголовину в новом качестве – не просто хорошего детского писателя и очеркиста, но талантливого художника, владеющего богатой красочной палитрой. Повесть автобиографична, посвящена военному детству писательницы. Галине Васильевне было 13 лет, когда гитлеровцы на полгода оккупировали Кубань, и все, что видит, думает и чувствует героиня повести – это видела и чувствовала девочка Галя Черноголовина. Но, описывая лично пережитое, она сумела показать героическую атмосферу того времени, создать запоминающиеся образы и характеры.
Галина Васильевна в 1961 году уезжает с Дальнего Востока – сперва на Кубань, а затем, в 1963 году, - в Алма-Ату. Здесь в 1976 г. выходит книга публицистических очерков «Земля потомков», в которой писательница увлеченно рассказала о жизни на целине. У неё накапливается материал и для новых художественных книг. «Желанием глубоко постичь духовный мир современника отличаются повесть «Июнь без дождей» и роман «Два дня до весны», в которых писательница вплотную подходит к острым проблемам дня. Будь то борьба с пыльными бурями или внедрение научного открытия, производственный конфликт или любовная драма, - описания всех этих событий перерастают в серьезные авторские раздумья о судьбе человека наших дней», - писал В.Огнев («Литературная газета», 16 августа 1976 г.)
В 1993 году, после переезда в Россию, поселилась вначале в пос. Кременки Калужской области, рядом с Троицким, бывшей усадьбой княгини Е.Р.Дашковой. Судьба неординарной женщины сразу привлекла внимание Галины Васильевны. Из-под пера Г.Черноголовиной выходит цикл лирических стихов «Венок для Княгини», поэтическая хроника «Княгиня Северной Весны».
С 1994 года Галина Васильевна жила в г. Протвино. В последние годы она углубленно работала над художественным образом Е.Р. Дашковой и ее родственников Воронцовых. Неоконченный исторический роман под условным названием «Крестница Елизаветы» - это одновременно и серьезная исследовательская работа с обширными документальными источниками и прочими материалами, касающимися времен жизни героини романа и его персонажей, и увлекательное чтение. По мере написания очередных глав Галина Васильевна читала их в Центральной городской библиотеке. 

В 2003 г. в издательстве Московского гуманитарного института им. Е.Р. Дашковой вышла книга «Княгиня Северной Весны», куда вошла поэтическая трилогия и цикл стихов «Венок для Княгини». (ссылка на электронную версию) Повесть "Детство мое грозовое..." опубликована в сборнике "Дети войны. Дети о войне" (ссылка на электронную версию).

Последней книгой Г.В.Черноголовиной, изданной при ее жизни, стал сборник стихов "Вечерний романс"(2014), отмеченный грамотой Союза писателей России "Лучшая книга 2014 года". В 2015 году эта книга приняла участие в Московской областной премии имени Роберта Рождественского и удостоилась Диплома Министерства культуры Московской области в номинации «Зрелое перо». (подробнее о книге) (ссылка на электронную версию).

Г.В. Черноголовина скончалась 4 июля 2015 года.

Страница литературного творчества Г.В.Черноголовиной.

Библиографический список произведений Г.В.Черноголовиной.

ВЕНОК ДЛЯ КНЯГИНИ

В СТАРОМ ХРАМЕ

Я по шатким мосткам перейду эту темную речку,
По росистой тропе на пологий тот холм подымусь,
В бедном храме старинном затеплю Спасителю свечку,
За детей и за внуков Всевышнему я помолюсь.

Из окошек под куполом хлынут полдневные блики,
И потянутся ввысь благовонного дыма столбы,
И проступят на сводах кощунственно стертые лики
Как свидетели грозной, трагической храма судьбы.

Ты прости мне, Господь, суесловие, скверну гордыни,
Пепелит мою душу отчаянья позднего ад…
И тогда подойдет, станет рядом неслышно Княгиня,
Опочившая здесь вот уж скоро два века назад…

-Значит, все же пришла,- она скажет мне грустно и строго,-
Вы, такие, все чаще тревожите душу мою.
А не рано ль просить, умолять милосердного Бога,
Чтоб тебя он простил, может быть, дав местечко в раю?

На безвинной крови понастроили замков воздушных,
На родные святыни пошли оголтелой войной,
Ослепленные злом, превращали вы храмы в конюшни,
Как и сей, возведенный на веки грядущие мной.

Ну, а ныне – кому оказались трусливо покорны?
И готовы служить – лишь платили бы – даже врагам…
В души ваших детей сеют страшные мертвые зерна,
Попирают, глумясь, праотцами воздвигнутый храм.

Но в метаньях и муках Россию Господь не покинет.
И прозреют слепцы, и услышать заставят глухих…
Помни – верой одной… - в светлом дыме исчезнет Княгиня,
И седой иерей недостойной отпустит грехи.

Подмывает вода тальниковые заросли – кущи,
Непрерывна в веках эта темная струй круговерть…
Ах, как шатки мостки! Но дорогу осилит идущий,
И с надеждой гляжу на высокую синюю твердь.

МОНОЛОГ

Метель и мрак… На окнах - толстый иней,
Заледенела снулая Протва.
В предчувствии, что скоро мир покинет,
Больная, одинокая княгиня
Вверяет ночи тихие слова:
-…Вы, юности наивные мечты,
Философов премудрые страницы
Должны, казалось, были обратиться
По манию руки императрицы
В оплот Закона, Правды, Красоты.
Я верила: Победа неизбежна,-
Екатерине жизнь свою отдав,
Но – рушились прекрасные надежды,
Возобладали плуты и невежды
И лизоблюдов гнусная орда.
А вслед за тем пришла эпоха Павла,
И мстительная, злобная опала…
Любезный муж! Как рано ты почил…
Найти я мнила в детях утешенье,
Своим трудам и мыслям воплощенье
Несчетно здесь я положила сил!
Теперь живу одна на склоне дней:
И сына нет, и дочь чужая мне.
О, Троицкое дивное мое!
Здесь всё – услада для души и тела,
Всё силу мне целебную дает,
Я здесь и жить, и умереть хотела.
Но вот к чему один и тот же сон:
Раздвинулись Предбудущего сроки,
И грянул бунт, бессмысленный, жестокий,
Растоптан сад, и дом с земли снесен,
А я брожу тоскующею тенью:
Кругом разор и мерзость запустенья.
Велик Господь! Унынье – тяжкий грех,
И вот себя я вопрошаю снова:
Что делало меня счастливей всех?
Науки Храм и мощь Родного слова!
В сей области моих деяний свет
Проникнет через сто и двести лет…
Две сотни лет… А любопытно, право,
В какие прорасту тогда я травы,
В какой туманный перельюсь рассвет?
На летний луг близ милой мне Протвы
Какою наплыву бродячей тучкой,
Дабы взглянуть украдкой с высоты
На пра-пра-пра, и все ж родную внучку?
Дабы подслушать первые слова,
Что девочка несмело пролепечет,
И, уловив созвучья русской речи,
Вдруг ощутить, что все еще жива.

НА ПРОТВЕ, У ТРОИЦКОГО

На исходе был двадцатый век,
Жизнь неслась в каком-то диком раже…
После бурь и странствий человек
Очутился на пустынном пляже.

Вот идет он, мрачный, по песку,
О годах напрасных сожалея,
И свое безверье и тоску,
Как ребенка хилого, лелея…

Погруженный в тяготы свои,
Мир он видит как с экрана «теле»…
А в заречной роще соловьи
Между тем взаправдашние пели.

Золотился нежно чистотел,
Плакали растроганные ивы,
Ландыш колокольцами звенел,
И смущенно жалила крапива.

Терпко пахла юная листва,
Все кружило в майском многоцветье,
И струилась чинная Протва
Сквозь луга, поселки и столетья…

Но куда ж я все-таки попал?-
Думал он, еще не понимая,
Что ему открылся филиал
Пращуром утерянного рая.

Что природа шепчет: «Оглянись,
Ты давно со мной в согласье не был,
В донную прохладу окунись,
Утони в бездонном свете неба.

И тогда предстанет жизнь иной,
Распахнутся замкнутые дали.
Видишь, за излучиной речной
Купола победно воссияли.

Слышишь: вечный колокол звонит,
Гул его над миром нарастает –
То живые души сохранить
Призывает Троица Святая.

БЫЛЬ

В 1768 г. Е.Р.Дашкова едет за границу, чтобы увидеть достопримечательности Европы, великие творения искусства.
Но как была она оскорблена, обнаружив в гостинице Данцига два больших полотнища на сюжет из Семилетней войны, где раненые и умирающие русские солдаты умоляют пруссаков о пощаде. Будто не были немцы разгромлены нашими войсками при Пальциге и Кунесдорфе, будто не подносили ключи от Берлина русскому генерал-фельдмаршалу!
Молодая, отчаянная княгиня раздобывает кисти, разноцветную масляную краску и ночью, вместе с двумя помощниками, перекрашивает на обеих картинах солдатские и офицерские мундиры так, что теперь униженные пруссаки оказываются на коленях перед истинными победителями.

Ай, княгинюшка! Сделано чисто,
Это сколько же выдумки надо,
Чтоб, покорные яростной кисти,
Пруссаки запросили пощады…

Так решила напомнить княгиня
Под немецкой гостиницы кровом,
Как в поверженном граде-Берлине
Подносили ключи Салтыкову!

Было в жизни потом не до шуток,
Но с улыбкою – и не однажды –
Вспоминала про эти минуты
Торжества над кичливостью вражьей.

И при сем повторяла отныне:
«Жизнь мгновенна – Отечество вечно»,
Изречение древней латыни
На свой лад переделав, конечно.

Начертают грядущие годы
Продолжение были старинной:
Так истории будет угодно,
Чтоб нам снова дойти до Берлина.

Но до этого с силой несметной
Насмерть биться под самой Москвою,
На Оке и на Волге заветной,
Над кипящей от крови Протвою.

Спит княгинюшка в Троицком милом,
Ныне пухом у ней в изголовье
Та ж земля, что и в братских могилах,
И в окопах лесов Подмосковья.

На холме, пред огнем негасимым,
В день весенний Великой победы,
Собираются внуки и деды
Вспомнить павших героев России.

Внуки слушают дедов преданья,
Ветеранов невиданной битвы,
И звучат при свечей трепетанье
Наших предков святые молитвы.

Светлым чувством сердца омывая,
Отзываются в Храме заречном,
В беспредельную высь уплывают…
Жизнь мгновенна –
Отечество вечно!

ВЕНОК ДЛЯ КНЯГИНИ

«…Мой сад я сама распланировала…каждое древо, каждый куст были посажены при мне и по моему выбору…»
(Из «Записок» Е.Р. Дашковой)
«…Буду сожалеть о соловьях, цветущих апельсиновых и лимонных деревьях…»
«…Троицкое теперь в самом расцвете красоты. В одном из уголков имения стоит небольшая китайская беседка… Перед ней расстилается поле, на котором не растет ничего, кроме цветущих и невыразимо благоухающих роз…»
«…22 июня в саду распустились огненные лилии…только выпадают погожие дни, все буйно пускается в рост…»
(Из писем и дневников Марты Вильмот)

Где бросают развалины тени,
Где с полынью сдружился дурман,
Я букет одичалой сирени
Наломаю на склоне холма.

Где вцепился татарник настырный,
Раньше цвел изумительный сад,
А теперь только пыльный пустырник
Источает глухой аромат.

Клумбы огненных лилий, нарциссов –
Безнадежно ищу их следы…
Только зов заплутавшей мелиссы
Вдруг почую среди лебеды.

Вот поляна, где пышные розы
Серебрила на зорьке роса:
Здесь лишь гуси пасутся и козы, -
Да была ли вся эта краса?

Веют грустью усадьбы картины –
Нам, живущим, безмолвный укор,
Но черемухи живы куртины
И лугов многоцветный простор.

Так же нежно белеют березы,
Так же ландыш в прохладе цветет,
И над заводью водят стрекозы
Свой беспечный, как встарь, хоровод.

Так же росные зори пылают,
Так же радуги сводят с ума…
То венок свой волшебный сплетает
Для Княгини природа сама!

ЗАКАТНЫЙ СВЕТ

И вот живу в лесном краю
Смиренно, тихо догораю,
И жизнь нескладную свою
Я вновь и вновь перебираю.

Среди березовых свечей
Лечить пытаюсь дух недужный
И от неискренних речей,
И от вражды – такой ненужной.

У вас, деревья и кусты,
Беру, моля об оправданье,
Урок извечной простоты
С непоправимым запозданьем.

За искореженный мотив,
За каждый звук, пустой и ложный,
Траве я кланяюсь: прости,
Воде я кланяюсь: прости,
Простите, птицы, если можно…

И всё минутное отринув,
Я под конец приду к тебе –
Страдалица Екатерина,
Закатный свет в моей судьбе.

***

Где поросла полынью арка
Ворот, ведущих в никуда,
В провале призрачного парка
Восходит вечная звезда.

На глыбы каменных развалин
Легла холодная роса,
Мерцает свет незримых спален,
Слышны,- и нет их, - голоса…

Ищу у прошлого ответа,
Глухими тропами брожу,
Ловлю случайные приметы,
Пылинкой каждой дорожу.

Забвенье всё не уничтожит,
И пусть веков меж нами даль,
Но почему меня тревожит
Её любовь, её печаль?

И вижу я, как в дымке синей,
Развеяв сумрачные сны,
Проходит юная Княгиня,
Княгиня Северной весны.